(Антология отечественного суррогатного материнства)

Статистика.

Сколько детей рождается от суррогатных матерей в России, сколько из них имеют прочерк в графе «мать» и какое место наша страна занимает на мировом рынке суррогатного материнства, точно никто не знает. Никаких данных у Минздрава по этому поводу нет.  Российской ассоциации организаторов медицинского туризма, данными которой оперируют «осведомленные» источники, нет.

В ассоциации с похожим названием — Российская ассоциация медицинского туризма — утверждают, что никакой статистики по медицинскому туризму в России на данный момент тоже нет. Что же есть?

Есть официальная статистика, которую если сравнить с американской, получится, что американский рынок как минимум в шесть раз больше: в 2015 году в США родилось около 2500–3000 «суррогатных» детей.

Есть РАРЧ (Российская Ассоциация Репродукции Человека). Согласно данным этой организации, рынок суррогатного материнства, хоть и вырос за последние 10 лет в 4,5 раза, все еще очень невелик: в 2014 году родилось лишь 359 детей по программам суррогатного материнства, а всего за 10 лет — чуть менее 2 тыс. Впрочем, статистика РАРЧ вряд ли отражает реальную картину, поскольку медицинские центры предоставляют ассоциации данные на добровольных началах, а число центров, имеющих лицензии на услуги ВРТ, сейчас уже перевалило за 200.

Есть Европейский центр суррогатного материнства, по данным которого в 2015 год родились 3560 детей с помощью суррогатного материнства. За три последних года статистика пока обрабатывается. Количество удачных переносов эмбрионов в лучших клиниках - 62-65%, следуя арифметическим подсчетам, самих переносов было порядка 5 тыс. Всего за время существования в России этой практики родилось более 20 тыс. детей по программам суррогатного материнства. 

Логистика.

В России суррогатная мать не может использовать свою собственную яйцеклетку — только донорскую. Надо сдать анализы, стимулировать яичники, пройти гормональный курс для синхронизации менструального цикла с биологической матерью.

Параллельно биологический отец проходит обследование и сдает сперму, а мать или донор — сдает яйцеклетки. В лаборатории их оплодотворяют, а на 17 день менструального цикла эмбрион помещают в матку сурмамы.

Все эти исследования и процедуры довольно болезненны, чрезвычайно утомительны, гормональная терапия приводит к тяжелым перепадам настроения.

При успешном прохождении всех этапов наступает беременность. Специалисты клиники ведут ее от зачатия до самых родов. Особое внимание уделяется психологическому состоянию «пренатальной няни», ведь выносить ребенка и отдать его сразу после родов без специальной психологической подготовки мучительно, а иногда просто невозможно.

После родов младенца разделяют с суррогатной матерью: считается, что это помогает снизить психологический стресс от расставания с ребенком, не позволит сформироваться материнскому инстинкту и затормозит лактацию. Для подавления лактации роженице назначают специальные препараты.

После родов сурмама подписывает добровольный отказ от ребенка и в графу «Родители» вносятся данные генетических родителей. В этом случае семейная пара избавлена от сложной и травмирующей процедуры усыновления.

Практика.

В Российской Федерации использование суррогатного материнства регламентируется Семейным кодексом, Федеральным законодательством и рядом подзаконных актов. Несостоятельность закона обнаруживается в том месте, где суррогатная мама должна подписать отказ от ребенка: в случае, если она этого не сделает, все права на ребенка будут принадлежать ей, как это было в Санкт-Петербурге. В таком случае биологическим родителям приходится очень долго доказывать через суд свое родство с ребенком и права на него.

Точно таким же белым пятном в законодательстве является случай, когда биологические родители отказываются забирать рожденного ребенка по каким-либо причинам, и он остается на руках у суррогатной мамы, как это произошло в Волгограде и в Ульяновске. Если от новорожденного по каким-либо причинам отказывается и суррогатная мать — он попадает в детский дом, как это случилось с Антоном Аргуновским, мальчиком с врожденным тяжелым заболеванием - буллезным эпидермолизом.
Верховный суд РФ поднимает вопрос о необходимости расширения прав клиентов суррогатных матерей, и о защите прав детей, рожденных суррогатными матерями. Консервативные политики и церковь и вовсе требуют запретить эту практику.

Мистика.

По мнению президента Российской ассоциации репродукции человека (РАРЧ) профессора Владислава Корсака представители власти и РПЦ относятся к проблеме как к тема благодатной с точки зрения пиара. «Суррогатное материнство — это всего полтора процента на рынке ЭКО, но шума вокруг него столько, что волосы дыбом. Но это еще, между прочим, несколько тысяч новых российских граждан на фоне демографического спада, роста бесплодия. Это счастье для людей, которые смысла в жизни не видят. Что за нелюди его запретить хотят! Приехал я как-то на одно совещание у Мизулиной, а там больше половины экспертов — священники в рясах! Почему-то только православные. И вот несколько часов подряд они кричат про торговлю людьми, про то, что суррогатные матери детей на органы вынашивают, про какие-то подвалы, где сурмам как рабов держат и чуть не к батареям приковывают. Кликушествуют, в общем. А я потом им говорю: слушайте, ну разве в Библии не про то же самое написано? Авраам, и жена его Сара, и служанка их Агарь, которая выносила для них ребенка, — разве они не первую программу суррогатного материнства провели? Ведь Авраам об этом с Богом напрямую разговаривал, нет разве? И вы знаете, что они мне ответили?: “Ну вы с кем сравниваете? Он же скотовод, этот Авраам!” Нормально?» - возмущается профессор.

Осуждают суррогатное материнство только те, кто могут иметь детей и имеют, могут иметь детей и не хотят, те кто в большинстве своем бездушно и лицемерно не желают понять и принять бездетное меньшинство.

 

Стилистика.

«Людям Бог не дал ребенка, а я могу им помочь»

Алена, 30 лет, суррогатная мать, Балашиха:

В 2013 году мужчина, с которым я жила, повесил на меня кредит и бросил нас с ребенком. Так я стала матерью-одиночкой, да еще и с больной мамой на руках.

Нам стали угрожать коллекторы. Самый быстрый способ выплатить 800 тысяч долга — продать почку, но в России это незаконно. Знакомая посоветовала попробовать суррогатное материнство. Я разместила объявление в интернете. Звонили в основном молодые обеспеченные девушки, которые хотели ребенка, но не хотели рожать и портить фигуру. Хотя я очень сильно нуждалась в деньгах, таким я отказывала. Мне хотелось помочь бездетным парам.

Пока я искала первую пару, я познакомилась с одной био (биологическая мать). Она на тот момент нашла суррогатную мать, но та ее разводила: было три подсадки, а она их загубила, чтобы получать ежемесячное вознаграждение. Био мне звонит и говорит: «На еще одну попытку с ней я не пойду, осталось две несчастные криошки (эмбрионы, подвергнутые криоконсервации), у меня нельзя больше яйцеклеток взять». Ну, я и решила ей помочь. Забеременела с первой попытки. Био мне в ноги упала. Эта беременность была шикарной. Биородители тоже залезли в кредит, но подобрали хорошую частную клинику с грамотными врачами. Меня кесарили: мальчик большой — 4600 г. Недавно ребенку год исполнился. Ездила к ним. Мальчик очень клевый!

Когда кто-то начинает по телевизору говорить, что вот, суррогатное материнство — торговля детьми, я очень злюсь. Людям Бог не дал ребенка, а я могу им помочь. Да, я прошу за это компенсацию, но прохожу через такие круги ада, что и врагу не пожелаешь: нескончаемые таблетки, уколы, забор крови, УЗИ, МРТ. К концу всех беременностей у меня что живот, что ягодицы исколоты! Живого места не было! Руки опухшие, в вены уже не попадали.  

С долгами я полностью расплатилась, даже немного на жизнь осталось. Если попадутся хорошие био, то пойду в программу еще раз. Моему ребенку 5 лет, мне его на что-то нужно поднимать. Я живу в области, зарплаты у нас небольшие. Выживаем за счет хозяйства.

 

«Муж связался с криминалом, а я стала суррогатной матерью»

Надежда, 28 лет, суррогатная мать, Мелеуз:

Когда я была замужем, у меня было все: квартира, машина. Муж полностью меня обеспечивал, не пил, не курил, не бил, но связался с бандитами, поэтому я подала на развод. Мне помогали родители, мама и сейчас хорошо помогает с ребенком.

Однажды я случайно наткнулась в интернете на объявление по поиску суррогатной матери. Я начала переписываться с девушкой, которая оказалась агентом. Приехала в Уфу на обследование. Здоровье у меня идеальное, хоть завтра иди в программу: я выросла в деревне, где хорошая экология. Ни одного изъяна во мне не нашли. Сотрудники клиники даже уговаривали стать донором яйцеклетки, потому что у меня идеальные яичники.

Я сказала, что выношу ребенка за миллион рублей. В итоге договорились на 800 тысяч. Я подумала: «Один раз схожу в программу и куплю себе квартиру» — и согласилась.

Одна супружеская пара из Москвы полтора года искала суррогатную мать. Я с ними общалась через посредника, ни разу их не видела. Я их называла номер один и номер два. Часто видела сны, как им плохо. Так я и попала в программу суррогатного материнства.

 

«Я к ним отношусь как к племяшкам»

Екатерина, 33 года, суррогатная мать, Санкт-Петербург:

Суррогатной мамой я решила стать, чтобы решить квартирный вопрос. Изучила тему в интернете и стала искать подходящую семейную пару. Познакомились, обговорили условия, сдали анализы у врача.

Желающих стать родителями очень много, но найти именно тех, с кем тебе будет комфортно идти в тандеме все 9 месяцев, очень сложно. Оплачивают услуги по-разному: кто-то готов рожать за 700 тысяч рублей, а кто-то идет за 1,5 млн. Все зависит от здоровья, опыта в этом деле и от того, сколько био могут себе позволить.

Я участвую в программе суррогатного материнства в пятый раз. Во второй раз была замершая беременность в 16 недель, в четвертый — ничего не вышло. Мой итог — два замечательных ребенка и еще один на подходе — скоро очередные роды.

Рожать всегда сложно. И страшно всегда — хоть в первый раз, хоть в пятый. Ведь ЭКО — всегда риск. Зато когда рождается малыш, надо просто видеть глаза биологической мамы — тогда все поймешь.

Своих детей у меня двое. Они маленькие, и я им ничего не объясняю: просто мама поправилась и все. Если не акцентировать внимание на животе и носить свободную одежду, то у детей не будет никаких вопросов, ведь сколько людей ходит с большими животами. Муж понимает, для чего это делается, и поддерживает меня. Другие родственники и друзья не знают, что я суррогатная мама. От них это тщательно скрывается. Ни к чему рассказывать о том, чего люди не готовы принять. Когда я первый раз стала суррогатной матерью, я переехала в другой город к биологическим родителям. Мне сняли отдельное жилье. Био приезжали к нам на квартиру, мы вместе гуляли и много общались.

В период беременности я разговариваю с детьми, глажу живот, включаю спокойную музыку. Разговоры простые, как у всех мам: сейчас пойдем погуляем, поедим. Если ребенок больно пинается, глажу и говорю, какой он хороший и что надо тихонечко пинать. Часто говорю, как его ждут мама и папа. Я понимаю, что я для ребенка няня и только.

Био присутствовали на родах оба раза, поддерживали. Ничего кроме радости за пару я не чувствовала. Мне клали младенцев на живот сразу после родов, и потом в роддоме я нянькалась с ними вместе с биомамой. Я сразу была готова отдать малыша, да и дома меня ждали собственные детки. Материнских чувств к детям, которых я выносила и родила, не было совсем. Я к ним отношусь как к племяшкам, и все. Сейчас мы общаемся с этими парами, даже в гости ездим иногда. Я знаю, как эти детки растут и что нового научились делать. Квартирный вопрос я решила, за что и благодарна био. Я помогла им, а они — мне.

 

«Я верю, что моя дочь будет жить уже совсем в другом обществе»

Михаил, 38 лет, юрист, Санкт-Петербург:

Личная жизнь у меня не заладилась: несколько лет назад развелся, попытки завести серьезные отношения после развода успехом не увенчались. И решил стать отцом-одиночкой. Погуглил тему, выяснил, что это можно сделать в Америке, но там только на юридическое сопровождение потребуется $100 тыс. плюс медицинские расходы. В России цены на услуги суррогатных матерей начинались от 300 тыс. руб. Но это если напрямую, без посредников, а интернет полон историями про то, как женщины, не от хорошей жизни готовые работать сурмамами, вымогают деньги до, после и вместо беременности. Поэтому решил подстраховаться и действовать через профессионалов.

Компания «Росюрконсалтинг» обещала, что вся программа обойдется не более чем в 2,5 млн руб. В эту сумму входили и поиск донора яйцеклетки, и поиск суррогатной матери, и ее гонорар, и расходы на ведение беременности, и — что важно в моем случае — юридическое сопровождение.

Дело в том, что в России суррогатное материнство разрешено, но регламентируется весьма противоречиво, и юридическая помощь в некоторых случаях просто необходима. Если, скажем, биологических родителей двое и они состоят в браке, все довольно просто: они приходят в ЗАГС с пакетом документов, включающим договор с клиникой о проведении процедуры ЭКО, подтверждение того, что они являются биологическими родителями ребенка, информированное согласие на запись их родителями со стороны сурмамы — и они получают свидетельство о рождении ребенка.

Но если родитель один или если весь биологический материал (и сперматозоид, и яйцеклетка) получены от доноров, все сложнее.

На первых порах все шло гладко. Думал, что долго не смогу решиться на выбор донора яйцеклетки: агентство предложило базу, в которой было подробно написано про каждого донора. Но решился на удивление быстро: на фотографии была девушка с голубыми глазами и светлыми волосами, с приятным, судя по описанию, характером — вылитая бывшая жена.

Суррогатная мать тоже нашлась быстро — остановился на кандидатуре женщины из Белоруссии, у которой было двое своих детей. Говорили, что успешной процедуры ЭКО можно ждать не один месяц, но снова повезло — женщина забеременела с первой попытки.

Рожать было решено в Санкт-Петербурге, в 17-м роддоме. Там я впервые понял, что отношение к моей ситуации у людей может быть не вполне позитивным. Как только стало известно, что речь идет о суррогатном материнстве, возникла куча препятствий. Стали требовать документы, справки, часть из которых вообще было невозможно достать, например, паспорт биологической мамы. Консультации, которые по прейскуранту стоили 3 тыс. руб., для нас вдруг стали стоить 9 тыс.

На последних месяцах возникли проблемы: у малышки (уже было известно, что это девочка) выявили порок развития. Решено было рожать в другом роддоме, поближе к больнице, в которой сразу после родов предстояла операция. Суррогатная мама родила ребенка, получила гонорар и уехала, девочка на месяц переехала в больницу. Это были, конечно, худшие дни в моей жизни. Мне сначала вообще сказали не покупать кроватку, вещи — могут не понадобиться. Но врачи — я им так благодарен! Караваева Светлана Александровна, Плявкина Нина Юрьевна, Новопольцева Ольга Николаевна… Они чудо совершили. Когда мне сказали, что Яну переводят в обычную палату, я был на седьмом небе просто.

Мать и сестра предлагали лечь в больницу с девочкой, но я всем сказал, что об этом не может быть и речи — я единственный родитель и лежать буду сам.

Была определенная сложность в том, чтобы одновременно пройти все юридические процедуры по получению свидетельства о рождении — без него мне бы не выдали дочь из больницы. Но все сделали очень быстро, и в течение месяца свидетельство было готово, а нас как раз выписывали.

Сейчас Яне полгода. Я взял на работе декретный отпуск и сижу с ней безвылазно сам, без нянь и помощников.

Я просто хочу донести мысль, что счастье родительства — оно никому не заказано. Пусть люди знают, что это все можно устроить, это не сложно и не так уж дорого.

Как бы не сложилась моя жизнь в дальнейшем я верю, что Яна будет жить уже совсем в другом обществе. В более толерантном. И там людям будет все равно, как ты появился на свет, потому что вариаций будет много и история будет у каждого своя, непохожая на другие.

 

Photo: Reuters

Редакционный материал

Комментарии: